![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
"Священное чудовище" (с)
Feb. 18th, 2009 01:01 amПодозреваю, что надо начинать сначала. Вот только где оно? В моей странной юности, когда я внезапно сошла с ума от старого доброго рок-н-ролла? Слушая записи, и даже ходя на концерты (Paul MacCartney, Richi Blackmore, Queen+Paul Rodgers), мне всегда было ужасно жаль, что эта эпоха ушла безвозратно, что вместо монстров на сцене чаще всего музыканты, пусть и безумно талантливые. Ветер изменился, огонь уже пылает не так ярко, думала я и смирялась с происходящим.
Как оказалось, зря.
Потому что у нас у всех пока есть Джонни.
Он вышел на сцену с первыми песнями раньше, чем Джон Леннон стал собирать The Quarrymen. Он выпустил первую пластинку, когда фактически новорожденные битлы только собирались отправиться в Гамбург, чтобы потом взойти на вершину славы и изменить мир.
Джонни мог бы претендовать на подобное, но краткой империи он предпочел свое королевство - Францию.
Но это еще не все. Я давно и прочно была убеждена историей, книгами и фильмами, что люди с таким накалом в душе долго не живут, они сгорают быстро и ярко. Да и сам Джонни признается в своей автобиографии, что будто прожил несколько жизней. Я не знаю, как ему это удается, я просто удивленно восхищаюсь.
Сегодня Джонни 65 лет, но только морщины вокруг глаз выдают его возраст - он все тот же статный, сильный и энергичный король французского рок-н-ролла, кажется, последний из задержавшихся на музыкальном Олимпе.
Впрочем, о чем это я? Разве важно, сколько лет он на сцене? Просто я не могу удержаться от ностальгии по рок-н-ролльным временам, простите.
Главное - в том, что он творит на сцене и в студии. А поет он так, будто играет на сцене Шескпира, и перевод не нужен, ей-богу. Ему нельзя не верить, им очень трудно не восхищаться.
Это чистый огонь, заженный где-то за пределами нашего материального мирка, это душа человека, обнаженная и неумеющая лгать.
Его энергия поначалу сбивает с ног, а потом медленно проникает в тебя и хочется жить иначе, дышать полной грудью, любить изо всех сил и никогда не останавливаться, никогда.
Ca N'Finira Jamais (Это никогда не закончится).
Как оказалось, зря.
Потому что у нас у всех пока есть Джонни.
Он вышел на сцену с первыми песнями раньше, чем Джон Леннон стал собирать The Quarrymen. Он выпустил первую пластинку, когда фактически новорожденные битлы только собирались отправиться в Гамбург, чтобы потом взойти на вершину славы и изменить мир.
Джонни мог бы претендовать на подобное, но краткой империи он предпочел свое королевство - Францию.
Но это еще не все. Я давно и прочно была убеждена историей, книгами и фильмами, что люди с таким накалом в душе долго не живут, они сгорают быстро и ярко. Да и сам Джонни признается в своей автобиографии, что будто прожил несколько жизней. Я не знаю, как ему это удается, я просто удивленно восхищаюсь.
Сегодня Джонни 65 лет, но только морщины вокруг глаз выдают его возраст - он все тот же статный, сильный и энергичный король французского рок-н-ролла, кажется, последний из задержавшихся на музыкальном Олимпе.
Впрочем, о чем это я? Разве важно, сколько лет он на сцене? Просто я не могу удержаться от ностальгии по рок-н-ролльным временам, простите.
Главное - в том, что он творит на сцене и в студии. А поет он так, будто играет на сцене Шескпира, и перевод не нужен, ей-богу. Ему нельзя не верить, им очень трудно не восхищаться.
Это чистый огонь, заженный где-то за пределами нашего материального мирка, это душа человека, обнаженная и неумеющая лгать.
Его энергия поначалу сбивает с ног, а потом медленно проникает в тебя и хочется жить иначе, дышать полной грудью, любить изо всех сил и никогда не останавливаться, никогда.
Ca N'Finira Jamais (Это никогда не закончится).
